Неприятная поэзия

***

Вы видели? Стоят трамплинами мосты.
С них
Птицы душ, бросаясь к зеркалу воды,
Находят в небе долгожданную свободу.
Под неземным богатством солнечного пятака
Вы видите одну поденную работу
Светильника, включенного для вас. Наверняка!

***

Когда бы я единственно что только мог-
Переписать строку дорог,
Отбрасывая лист на просящие локти гореоким
Березам, в зиму нищим и убогим..
Как заливает непрерывным эхом все пустОты раковин морских прибой,
Разнообразить точно так же даже день простой
Цветами мыслей..
Вдаль звать
Идущий скользкой рыбьей чешуей мороженый асфальт..
Но я останусь как березы зимним нищим.
В медвежьем,
Заколоченном болотами от новостей углу,
Пусть тает сладкий сок мгновений
Мне,
Выбравшему рабскую игру
Прекрасной и тягучей лени.

Зимняя зарисовка

Следом нетронуто, снежится трауром поле
В память о сказке невинности нежных невест.
Хмуро по-волчьему, у изголовья
В соснах таится пустой стылый лес.

Ночь

Я был обижен парой слов
В которых что угодно,
Но уж точно не любовь.
Зло - весело и беззаботно
Махнул рукой
"Да бог с тобой",
Когда тебя не было видно.
Отправился, куда вели
Ночь, выпитая водка и обида.
Куда неновых развлечений колеи,
Туда, где манная крупа огней
Гудит "Сюда! В глаза залей
Неоновым напитком свет".
Тут топтоногие лошадки дискотек
Желают от тебя немного,
Но судят очень строго.
Для их оценки образец -
Самоуверенный самец.
Но в них ничуть не привлекал
Расчет настойчивых менял.
Мне скучно с ними станет скоро -
Ночь рву на впечатлений ворох.
Опять такси, и снова еду,
Плевав на неудачи и победы,
Беспечно зол и весел.
Так с шляп солидный нрав срывает ветер,
Так постепенно и наивно вечер
Идет к земле навстречу.
Мне жизнь - дорога, а не средство.
Опять меняю место.
Триумф обычный слишком тесен.
Бросаясь снова в нить пути
Вязал в знакомства узел тех,
Кто превзошел в себе успех.
С одною некрасивой из шутих
Я закутил пир на двоих.
Мне час в ее глазах сверкал
Чарующий кристалл.
А губ ее коралл
Волною поцелуев обнимал.
Все вышло почему-то,
Что не тащу ее в кровать.
Я от веселья еду отдыхать.
Смотрю на ночь немного мутно.
Она мне занимает темнотой простор.
Веду с ней невозможный разговор
На тему "что ответов больше чем вопросов".
Но с этим знаньем жить непросто.
Не злюсь. Все - пусть!
Рад меланхолик, возвращая грусть.
Летела ночь подброшенной монетой случая,
Пока мне это не наскучило.

Самоослепление суфия

Пусть грусть тревожит. Не вернусь
К тому, чем жизнь была богата.
Сны возвращением чреваты
В утраченный когда-то день.
Он - видимость, от солнца тень.
Лишь ночь дает мне вдохновенье.
Слух станет емче и сильней,
Когда себя лишаешь зренья.
Талант достигнет совершенства.
Лишь в этом суфию блаженство.
Сквозь слово открывая мир,
Пойду я по земле и в небе,
Нуждаясь только в малом хлебе.
Незрячими рубцами дыр
Увижу больше и не хуже,
Чем зрячие за шорами зрачков.
Обращены в себя глаза слепцов,
Поэтому их облик глубже.

Ночная зарисовка

Ко дну снов бочки отходя,
С плечей покатых дня
Пускай закатится стремглав
Вниз солнца голова.
Закован в обод горизонт
На нас нет ни добра, ни зла.
Распахивая звездный зонт,
Мглой ночь на нас легла

Бутылки

Звездолет ложится в дрейф,
Теряя управление.
И шлейф радиоволн
Развеется в эфир с призывом о спасении.
Так некогда на океанском космосе Земли
Терпели катастрофу парусные корабли.
Их экипажи тонущие
Вверяли крик о помощи
Сухим чернилам закупоренной записки,
Отправленной в когда-то выпитой бутылке.

Клипер становится морем,
Когда он забудет порт.
Парус и облако спорят,
Кого кто переплывет.
Тем, кто духом отважен,
В самое небо лететь
Вверх по такелажу,
А не в земную твердь.
Трюмы загружены чаем
Для европейских портов,
Кубрик - командой матросов,
Кормом для рыбьих ртов.

В паралич межзвездного дрейфа
Манекеном плывет звездолет.
Звезды, вы жизнь в руках своих греете,
Пусть к одной из вас он прильнет.
Укачайте его в колыбели
И прижмите к горячей груди
Раскаленной своей купели:
Спи, мой милый малыш. Усни.

Откупориваю спиртное,
Выставляю бутылки в ряд.
Мы на кухне с бессоницей двое
Третью белую ночь подряд.
Мне не спится,
Бессоница колет спицей.
Как с такой подружкой не спиться?
С ней, такой, не до шуток.
Откупориваю вино,
Выжидаю, когда спорхнет рассудок
Стрекозой глазастой в окно.
Выставляю пустую посуду
На площадку вниз лестничного проема
Подтверждением, что жив.
Там ее подберут бомжи,
Без кораблей и званий.
И снесут бесформенной грудой
В ближайший пункт приема
Моих посланий.

Томск (пейзажи)

Закончился рабочий день.
Свет выключен,
Закрыта галерея окон.
Старинный двухэтажный особняк
Через дорогу.
Я этим видом околдован.
Полощет крышу вечер.
Его усилившийся флаг
Перебирает всю колоду
Оттенков синих карт.
Мне кажется, еще немного
Лишь только дунет ветер
И раздувая парус стен
Дом с якоря фундамента сорвет
И бросит в плаванье,
Вневременный полет.

Спешило время сквозь проспект.
Рекламный щит - автопортрет.
Мешались скрип и шелест шин
С гудением движков машин.
Артерия бьет пульсом светофора.
Для пешеходов выложена фора
Напоперек проезжей полосы.
Гаишника взгляд - острый карандаш
Анализирует технический пейзаж.
Искусно вводит кошельки в посты.
Между дорогой и университетской рощей
Земля на отдых прилегла у тополей.
Минуты здесь проходят проще
Ведь тянутся спокойней и светлей.
На небе облака чисты
Их не увидишь сразу из-за высоты
Туманных и больших деревьев.
Здесь утро каждое - дня новоселье.
На небе облака как пенки.
Спешащей на занятия студентки
Свежа походка.
Даже в жаркую погодку
Сравнима с летним ветерком.
Хотя не буду с ней знаком,
Открыв глаза до жадных дыр,
Я впитывал ее струну движений
На пропасть увлекаемого глаза.
Так сразу и легко - мир плыл
Куда-то далеко,
Склонясь у ног ее перемещений.
И в цокот каблучков
Вплеталась восхищенного асфальта фраза.

Прощание с Прекрасной Дамой поэзии

"Пел на пиру заезжий менестрель -
Принцессе вашей угрожает зверь.
Так где, скажи, отец, она?
Чуть не загнал я скакуна.
Была дорога долгой, нелегка."
"Ты, рыцарь, едешь к нам издалека."
Скривившись, отвечал старик.
"И гнал коня, вестимо, зря.
Драконов победить никак нельзя.
Их распугал скабрезной девки крик,
Визжащей от восторга, что ее
За плечи обнимает пьяное жулье.
Принцесски вымерли все эти,
Вслед них драконы и поэты.
Ступай, сынок, откель пришел."
И позже вслед: «Ведь вот осел!»

Трилогия о звездах

(А.)

Я загадал желание.
Мне всех упавших звезд желаннее
Твой благосклонный взгляд,
В котором искры звезд живых горят.

На крае бесконечности
Миры пылают.
Мне остается только безучастное -
Смотреть,
Как перекресткам судеб,
Отделяя частное,
Выводит общий знаменатель
Великий математик невозможного
Смерть

Давай оставим звезды астрономам
И астронавтам.
Им эти несусветные громады -
Пыль дорог.
Нам - суррогаты,
Разменная монета взглядов.
Поэзия -
Всего психоделический игрок.
Но россыпи галактик сведя на плоскость видимого света
Пустеет тайна карты неба.
Мир шире образного ряда твоих строк.

Книга судеб

Несвойственного одевая на лицо вуаль,
Жизнь понесет причуду случая,
Прямолинейность правил мучая.
Жару купали воробьи в пыли дорожной.
Царь грозный вывел старь на бой
Вдаль расплескав расклад людской.
Что видно снам правителя Сибири
В ночь перед казнями утра,
Когда упала гордая глава
Очередным открытием для Книги Судеб
Бог держит пытку человеческого духа.
Звучит "Не знаю" обреченно глухо.
Так будет!
Просите у стен молчаливой гордости,
Ловя от страха уходящие колени.
Сколько в них бывает бодрости,
Когда лишь ты и пуля -
Два актера на расстрельной сцене.
В ней Ганнибал, не взявший Рим,
Борьбой стоит над победителем своим.
Но ты ли сам готов
Смотря поверх реальностью заезженные лица
Найти привычным непривычный смысл слов.
Вверху безумия граница
Дрожит потерянной струной.
В ней сон пульсирует замерзшим эхом
Веков, заснувших под закрытым веком.
Бьет вариацией движений воздух свой хрусталь смешка.
И достает из памяти мешка
Своей фигурой заслонившего победу Ганнибала.
Великому воителю в войне успеха мало,
Он зачеркнет победой над собой самим
Написанное прежде слово в Книге Судеб.
Так будет!
Сдан обратно в дней колоду взятый Рим.
Рад прихоти любой,
Определенности мне мало.
Так закрываю сон, оставив Книгу Судеб без финала.

Маэстро, скучный доктор.
Ты ли это?
Глухая ночка.
В небрежности одетый,
Ты удивляешь редкого сейчас извозчика.
По непричесанности вида
Намека не найти к стерильности дагерротипа.
Что ровно вдоль оштукатуренной стены висят,
Тем заполняя ассоциативный ряд.
За полночь. Весточкой от почтальона снов
Пришел побудкой к будущему зов.
Дрожит рука. Удерживать сквозь силу
В зажатых пальцах мысль ускальзывающим мылом.
Лаборатория. Науку строит факт.
Пора запечатлеть в материальности наитие,
Пророчествуя новое открытие.
Ночь - темное. Ей окна спят.
Увидеть видел скрытое Рентген,
Трясясь в пролетке от азарта перемен.

Безделицы

Ты неприступным поведением горда.
Хоть говоришь ни-ни! со мною никогда!
Моей не станешь ты ни в коем разе,
Тебя я брошу в плен своих фантазий.
Твое упорство - ни к чему хорошему.
Моей не став, ты все же будешь брошена

Эллипсоид Земли с полюсов приплюснут.
Что в мире нет совершенства – то грустно.
Но красота невозможна без грязи,
И в этом оправдание разнообразия.

В любви любое правило чревато
Копированием плоского плаката

Оставим вопрос незакрытым ответом.
Весною мы счастливы тем,
Что закончится летом?

***

В забавной книжке потерялся ребенок,
Непоседливый и часто еще неловок.
Уселся смотреть ее после обеда
С раскрытым от удивления ртом.
Две буквы "О" как колеса велосипеда.
Ребенок решил покататься на нем.
Держался подальше от буквы "Ц".
Она ведь грозится вести себя тише.
Но к "Щ" подобрался гораздо ближе -
Подергать за хвост перевернутую собаку,
Что перевернутую роет вверх нору.
Нора проведет над забором "Ш"
В собачью РIчащую драку.
Собаки драчливые очень злы.
Но скатятся вниз склона "Л"
Которая здесь за главную гору.
Нам кубарем вслед них не стоит катиться.
Гора высока и мы можем разбиться.
Мы ведь без когтей, но зато мы умны.
Для спуска отыщем мы лестницу "Н".
Спустились. "А", вот и под крышей дом.
В него отдохнуть от дороги пойдем.

В забавной книжке потерялся ребенок.
Мы его обыскались и сильно скучаем.
Он - непоседа и часто еще неловок.
Вы у себя его не встречали?

***

Я наверно от чужой страны подброшен
Той откуда родом ласковые сны.
Женщины там в чем-то по воздушному хорошем
Кожа будто в дымке зацветающей весны.
Даже бедность не убьет достоинства в тех людях
В мыслях чистоты и строгости в словах.
От чужого счастья не убудет
Радости в их собственных глазах.
Здесь же мне и дышится вполсилы
Не заснуть подолгу по ночам
Души волчьи будто темные могилы.
Если не умру – таким же стану сам.

***

Сглупил или нет, когда менял
Молочно белый бриллиант
Март?
Права качал прохладной злобой.
Чернил свидетелей-деревья бестолково.
Стоял на месте целую неделю,
В потерю даже верить не посмея.
Да и ущел дорогой земли восвоясь,
В сердцах бросая неудачной сделки грязь.

***

В плаще дождя я был досадною прорехой.
Несли сквозь лужи грохот смеха
И проплывали как троллейбусы киты,
Нахально волоча массивные хвосты.
Уйти? Или еще минута.
Потом другая.
Я рвался в шторме мыслей,
Вымпел на ветру изображая.
Надежды парусник
Ник,
В свинцовом море ожидания.
Она опаздывала на свидание.